«Особо опасная бабушка»

Жительница Ачинска несколько лет добивается опекунства над внуками

В 2015 году в одном из домов Марганцевого рудника разыгралась трагедия: женщина зарезала своего мужа. Её посадили, а четверо детей остались сиротами – самой младшей было всего три месяца.

— Когда они ещё только познакомились, я сразу сказала: «Оля, он тебе не пара!», – говорит Любовь Павловна Пономарёва. – Денис был гораздо старше моей дочери, да к тому же алиментщик. Но дочка и слушать меня не хотела. Хотя я оказалась права: совместная жизнь не заладилась. Зять бил и Ольгу, и детей, и даже мне доставалось – он раньше боксом занимался. Обращалась к участковому – всё бесполезно…

За это время, тем не менее, у пары родились трое детей. Однажды Денис по пьянке ошпарил кипятком Софию – дочку Ольги от первого брака. Врачи спасли её жизнь, но на мужчину завели уголовное дело, он находился под подпиской о невыезде. А за несколько дней до суда и произошла трагедия: Денис требовал у жены деньги, бил, она не выдержала и воткнула нож в горло.

— Я к тому времени уже уехала на родину – в Уфу, поэтому что у них произошло – точно не знаю. Мне только позвонили и сказали: «Ольга убила Дениса, дети кричат». Я на самолёт – и сюда. Когда приехала, Ольга, само собой, уже была арестована, а детей забрала опека. Поскольку сватья, мать Дениса, забрать внуков отказалась, а других близких родственников у них не было, двух старших определили в приют, младших поместили в детскую больницу.

Любовь Павловна пришла в администрацию и написала заявление на предварительную опеку. Однако ей категорически отказали, сославшись на некое обращение второй бабушки.

— Как выяснилось, сватья сообщила отделу опеки, что я планирую забрать внуков только для того, чтобы получать на них деньги. А главное – попросила ни в коем случае не передавать детей мне, потому что я – «особо опасная бабушка». Причину она объяснила так: якобы я состояла на учёте в психбольнице и отбывала наказание за убийство мужа. Вот на основании этой напраслины мне и отказали в предварительной опеке над внуками.

Потом в деле детей оказалась некая справка, в соответствии с которой Любовь Павловна Пономарёва отбывала наказание по статье «Умышленное убийство». Но женщина считает, что эта справка – липовая.

— Сотрудница отдела опеки Брилёва бросила мне её прямо в лицо. Я думаю, что эту бумагу составили прямо там, в отделе опеки. Там и статьи Уголовного кодекса перепутаны, и «шапки» не было, и печати – просто листочек, напечатанный на компьютере. Думаю, всё это и писалось со слов моей сватьи.

— А на самом-то деле вы были судимы?

— Была, но много лет назад – со мной произошла такая же история, как с моей дочерью Ольгой: оборонялась от пьяного мужа, и порезала. То есть я совершила не тяжкое преступление, а преступление средней тяжести. Получила три года лишения свободы, освободилась в 1993 году. Встала на учёт и пошла на завод, где я работала до этого.

После отдела опеки Любовь Павловна пошла в полицию – разобраться, откуда взялись неверные сведения об умышленном убийстве. Как выяснилось, там уже были в курсе этой «справки», которая якобы пришла из Башкирии – родины Пономарёвой. Она написала туда запрос, и выяснилось, что там никакого запроса от отдела опеки не получали, информацию о женщине не собирали и никаких справок в Ачинск, разумеется, не отправляли.

В распоряжении редакции есть протокол совместного допроса Пономарёвой и Брилёвой, который проходил в Следственном отделе. Чиновнице задали конкретный вопрос: «Расскажите об обстоятельствах получения вами справки о судимости Пономарёвой». Ответ: «Прошло много времени, не помню».

Специализированные больницы тоже никаких документов, подтверждающих неуравновешенность Любови Павловны, в органы опеки не передавали. Напротив – у женщины есть справка, из которой следует, что с её психическим здоровьем всё в порядке.

Несколько лет Любовь Пономарёва искала справедливость и добивалась внуков. Писала жалобы в прокуратуру и администрацию города, обжаловала решение отдела опеки и попечительства в суде, направляла письма уполномоченному по правам детей, в Следственный комитет и в Европейский суд по правам человека… Но всё пока бесполезно. Единственное, чего добилась женщина, – чтобы ей дали возможность на время забрать Гошу, который является инвалидом: ему поставлен диагноз «детский церебральный паралич». Сейчас он находится в Берёзовском районе.

— Приехала за ним в интернат – ой, мамочки, мне чуть плохо не стало! В шесть лет он весил всего десять килограммов. Мне объяснили, что болезнь внука прогрессирует. За это время он умудрился подхватить ещё и воспаление лёгких. Вот скажите, как мог ребёнок, находящийся под присмотром сотрудников детского дома, заработать эту болезнь? И в больнице он, оказывается, лежал с какой-то посторонней женщиной, которую нанял детский дом. Я спросила: «Почему так? Ведь есть родная бабушка?» Мне в детском доме ответили: из отдела опеки пришла информация, что бабушка является особо опасной, может выкрасть внука и вывезти в Башкортостан. Я только за голову схватилась: «Господи…». Привезла его домой – он три дня ничего не ел. Думаю, что там он находился под действием психотропных таблеток. Пригласила доктора, он мне сказал, что болезнь не прогрессирует – она просто запущена, потому что ребёнком в детском доме не занимаются. Он у меня месяц пожил – набрал девять килограммов!

Сейчас мальчику восемь лет. Любовь Павловна говорит, что с трудом добилась для него хотя бы инвалидной коляски. Работники интерната готовы хоть завтра отдать внука бабушке, но для этого нужно всё-таки получить заключение отдела опеки. Замкнутый круг получается…

— Я устала пять лет обивать пороги и доказывать, что никакая я не «особо опасная бабушка». Теперь я хочу одного: чтобы всё-таки наказали тех сотрудниц отдела опеки, которые занимались подлогом документов – хотя они уже там и не работают. А главное, хочу – забрать всех внуков. Почему под временную опеку можно взять ребёнка, а как только речь заходит о постоянной – я сразу становлюсь особо опасной?

От редакции. Мы направили запрос в отдел опеки и попечительства администрации Ачинска – нам очень бы хотелось услышать и официальную точку зрения.

Фото из открытых источников