«Курлыком» шит: на сцене ачинского драмтеатра премьера – фонвизинский «Недоросль»

Сюжет пьесы «Недоросль», как и знаменитое выражение «Не хочу учиться – хочу жениться!», мы все хорошо помним со школьной парты. 90-й творческий сезон Ачинский драматический театр открыл именно этой постановкой: на сдаче спектакля побывал и наш корреспондент.

По словам режиссёра Анатолия Глухова, одна из причин, по которой «Недоросль» появился в репертуаре ачинского драмтеатра, – это запрос зрителей на классику. Но Денис Фонвизин писал свою карикатуру на современность больше 200 лет назад – поймёт ли её смысл нынешнее поколение? Однако примеров, когда слепые от любви родители готовы в лепёшку расшибиться ради родного дитятки, а оно, вырастая полным эгоистом, лишь прожигает жизнь, и сейчас полно. Вот вам сразу и ответ на вопрос, актуальная ли эта проблема в наше время.

Но это – суть. А форма? Тащить на сцену классику ради классики, конечно, уже никто не будет. Поэтому «Недоросль» на сцене ачинского драмтеатра – это не слово в слово: режиссёру пришлось адаптировать пьесу, в основном – способом кромсания. И это однозначно пошло ей только на пользу. Кроме того, постановка, которую в итоге увидели зрители, оказалась хорошенько сдобрена клюквенным сиропом «русскости». Видно, что Анатолию Глухову близки творческие приёмы Марка Захарова – иногда над сценой как будто начинает витать дух «Формулы любви». Оригинально выглядит и сценографическое решение с гигантским кафтаном.

Да, на этапе сдачи ещё видно, что ему не мешало бы добавить пару стежков и обрезать торчащие нитки. Но это дело времени: в целом спектакль уже сейчас выглядит единым полотном, и прежде всего потому, что ты становишься свидетелем творческого поиска. А если он есть – прощаешь всё, потому что видишь большой труд и самоотдачу. Кажется, что из актёров лучше всех этот вайб поймали дворовые девки (Антонина Крупенникова, Мария Лазаренко, Галина Никонова), учитель Вральман (Андрей Телепов) и портной Тришка (Василий Гладкий).

Отдельного внимания заслуживает работа Михаила Вергунова – просто поразительно, как неожиданно может раскрыться актёр! Его Митрофанушка, даже со схематично привязанной к животу подушкой, вызывает довольно сильное социальное отвращение – больше него, кажется, такие чувства порождает лишь поведение его мамаши-стервы в исполнении Людмилы Александровой.

Вообще, конечно, дуэт мамы и сына, с их «курлыканьем», получился довольно трагедийным: над ними не смеяться хочется, а плакать. И где-то глубоко внутри – даже сочувствовать. А уход Простаковой – не просто необычное решение финала, а блистательная, не побоимся этого слова, находка режиссёра. Ею он бесцеремонно вмешался в ту прямую мораль, которая изначально выходила из этой пьесы, но это усложнение пошло постановке только на пользу. 

Фонвизин бы одобрил.

Фото: Ачинский драматический театр