«Ведь это – человек, а не собака!»

Продолжение истории дворового обитателя из дома № 14

На днях в редакцию газеты «Город «А» заглянула одна из жительниц дома № 14 микрорайона 6. С порога взмолилась: «Заберите его куда-нибудь!»

— Кого?

— Нашего дворового постояльца Лёшку! Раньше он с семьёй жил в нашем доме, работал, а потом запил. Не работает, не имеет документов и не получает пенсию. Вначале жил в подъезде, где и принимал на ночёвку дружков. Мы – пожилые люди, не могли с ним справиться. Хорошо, новые жильцы смогли его выгнать из подъезда на улицу. Всю зиму он где-то пропадал, весной появился вновь. Совсем на бомжа стал похож. Пробовали определять в социальную службу, но он отовсюду сбегает, говорит: «Не хочу в тюрьме жить!» Вчера проходила мимо и спросила: «Уже и ходить не можешь?» Признался: «Ноги болят – наверное, помру скоро». Как же так? И вправду, со дня на день может Богу душу отдать прямо тут, на улице… Ведь это – человек, а не собака!» О ком она говорила – гадать не пришлось. О Леониде Ошеве 1960 года рождения. Мои коллеги не раз о нём писали, пытаясь пристроить в один из приютов. Получалось: там отмывали, откармливали и даже одевали. Но тогда ещё мужчина мог сбегать оттуда. А сейчас прозвенел первый звоночек: ноги плохо слушаются. Мы пообещали читательнице попытаться помочь. Для начала позвонили депутату округа № 6 Василию Соловьеву, на территории округа которого находится дом, с просьбой принять соответствующие меры. Затем я отправилась знакомиться с Леонидом, а его долго разыскивать не пришлось: сидел у входа в подвал на застеленном одеялом асфальте, вытянув ноги в рваных носках. Рядом – весь его скарб в узелках. На лице – сплошное спокойствие. Вот только поесть бы не мешало да привычно выпить, но для этого нужно подождать до вечера.

— Лето быстро пролетит, где дальше жить собираетесь? – спрашиваю у него.

— Может, быть куда-то определят. До этого увозили в реабилитационные центры: в Симоново был, а прошедшей зимой – в Назарово. Месяц подержали и опять вернули сюда. С такими ногами сам бы не добрался.

— Сколько живёте на улице?

— Не знаю, не считал.

— Ваша бывшая жена живёт в подъезде рядом. Здоровается?

— Проходит мимо молча. Ко мне у неё нет никакого сострадания, хотя и прожили вместе тридцать лет.

— А правда ли, что вы похоронили двух взрослых детей-наркоманов?

— Насчёт сына – да, а у дочери было больное сердце. Они ушли на тот свет уже взрослыми, дочь работала продавцом, оставила после себя внука.

— Вы раньше где работали?

— На глинозёмном комбинате, на НПЗ. Мне даже общежитие давали в Привокзальном районе. Уволили, лишили жилья.

— Пробовали восстановить документы?

— Куда я с такими ногами и такой пропитой мордой? Месяц назад приезжали социальные работники, пообещали, что помогут восстановить бумаги. Вчера тоже женщина приезжала, сфотографировала на паспорт.

Тут наш разговор прерывает вышедшая из подъезда женщина. И сразу с надеждой – ко мне: «Вы его хотите забрать?» Объясняю, кто я, зачем и откуда. Разочаровывается, но всё же просит: «Хоть бы документы ему помогли восстановить, пенсию оформили! Ведь мужику уже 62 года». Галина Ильинична – соседка, на её глазах произошла не только трагедия Леонида, но и всей его семьи. Узнаю, что на улице Ошев обитает уже два года, после того как его выгнали из его же квартиры, которая раньше принадлежала покойным родителям.

— У них было всё – сад, гараж. Гудели, гудели, и всё пропили, – говорит Галина Ильинична. – Некому в то время было удержать на плаву мужика – тогда ещё симпатичного и работящего мужчину. В пьянку глава семьи ударился на пару с родственником – братом жены. Пила его мать, да и бывшая супруга в бутылку часто заглядывала. Каждую зиму, два года подряд, его забирают в какой-нибудь центр, а весной привозят обратно. Тут же набегают «друзья» и «подруги», подобные ему. Напившись, в туалет ходят за дом. Туда же выходят окна ранее пустовавшей на первом этаже квартиры. Сейчас её купили, делают ремонт. Хозяева жилья грозятся: «Мы возьмём пьянчужку за шиворот и забросим в мусорный контейнер, а сверху забросаем отходами. Утром машина увезёт на свалку».

Мне и самой кажется, что он последнее время здесь доживает – такая злость на него накипела у жителей дома. Пить на лавочку мужики под руки тащат, обратно – тоже. Некоторые тут же рядом с ним остаются спать. Кому это понравится?

— А как сложилась судьба его бывшей жены?

— Она после двух инсультов стала инвалидом, плохо передвигается и говорит. Внук вырос, отремонтировал четырёхкомнатную квартиру, теперь живёт с бабушкой, она с ним изменилась к лучшему: поправилась, а была худющей от водки. Своего деда внук за человека не считает, видеть не хочет. На прощание Галина Ильинична скорбно качает головой: «Был человек, и нет его. А всё произошло, как я считаю, из-за лотерейного билета, по которому он в своё время выиграл автомобиль «Жигули». Такие люди после нежданной радости слетают с катушек: сразу забыл детей, супругу, работу. Нашёл себе подругу для совместных поездок на машине, а потом и совсем ушёл к ней. Вместе они и пропили машину».

ПОСЛЕСЛОВИЕ

На следующий день в редакцию вновь заглянула первая визитёрша, ранее просившая куда-нибудь пристроить Ошева: «А он куда-то делся. Может, прибили?» Через день удалось выяснить: жив курилка! По инициативе депутата Василия Соловьева, обратившегося к начальнику социальной защиты населения Сергею Лозовику, сотрудники отделения срочной социальной помощи Комплексного центра отвезли его в Нагорновскую больницу, где временами подлечивают бомжей. По словам заведующей отделением центра, на время. Пенсии, как выяснилось, ему не видать: недостаточно трудового стажа. Потом нужно будет придумывать новое решение проблемы. Двор пока отдыхает…

Фото: «Город «А»